Эдвард Гиббон (англ. Edward Gibbon — знаменитый английский историк; родился в 1737 году, умер в Лозанне в 1794 году).

Мемуары («Memoirs of my life and writings») и письма Гиббона дают богатый материал для его биографии. Историк принадлежал к древнему роду, от которого, впрочем, не получил «ни славы, ни позора». Из ближайших предков Гиббона особенно выдающимся был его умный дед, успешно ведший обширные торговые предприятия. Отец весьма неудачно занимался сельским хозяйством. Детство Гиббона, хилого от природы, прошло довольно беспорядочно: болезненность мешала систематическим занятиям, но помогала, приковывая ребенка надолго к постели или комнате, развитию в нём охоты к чтению. Мальчик увлекался путешествиями, причём познакомился весьма обстоятельно и с историей Востока. Результатом этого знакомства была попытка на 16 году написать «Век Сезостриса».

При поступлении в Оксфордский университет в 1752 году он имел массу сведений по истории турок и сарацин, римлян и греков. В университете он стал заниматься богословием и под влиянием этих занятий перешёл из англиканства в католицизм. Обрядовая сторона католического вероисповедания на него сильно подействовала. К тому же чтение сочинений Боссюэта: «Histoire des variations des églises protestantes» и «Exposition de la doctrine catholique» убедило его в превосходстве католического учения над протестантским.

За перемену вероисповедания он был удален из университета и отправлен отцом к кальвинистскому пастору Павильяру в Лозанну. В Лозанне ему пришлось страшно скучать, вследствие незнания французского языка, и переносить материальные лишения. В нём стал ослабевать благородный пыл, с которым он намеревался пожертвовать собой ради интересов веры и истины, и он начал чистосердечно искать какой-нибудь «разумный» повод для возвращения на лоно англиканства. Благодаря одному аргументу пастора Павильяра против пресуществления, Гиббон снова перешёл в протестантство.

В Лозанне Гиббон познакомился с Сюзанной Кюршо (впоследствии Неккер), дочерью бедного пастора; сближению их воспрепятствовал отец Гиббона, который вызвал сына в Англию. Пятилетнее пребывание в Лозанне было важно для Гиббона и в других отношениях: здесь он отлично освоился с французским языком и литературой и, бывая часто в кругу французских энциклопедистов, освободился от многих английских предрассудков и познакомился с интеллектуальным движением, происходившим тогда во Франции.

В 1758 году Гиббон поступил капитаном в английские войска, набранные по случаю Семилетней войны. Знакомство с военным делом отразилось впоследствии в его мастерских описаниях походов Юлиана, Велисария и Нарсеса. Поездка в Рим определила его призвание: «15 октября 1764 года, — пишет Гиббон, — сидя на развалинах Капитолия, я углубился в мечты о величии древнего Рима, а в это же время у ног моих босоногие католические монахи пели вечерню на развалинах храма Юпитера: в эту-то минуту во мне блеснула в первый раз мысль написать историю падения и разрушения Рима». Вернувшись в Англию, Гиббон был избран в члены парламента, но не принимал активного участия в политических делах.

В министерстве Норта в 1779 году Гиббон получил заведование торговлей и колониями, но этим положением он был обязан исключительно дружбе одного из министров и смотрел на него, как на приятную синекуру. После 12-летней работы, в 1776 году, появился первый том знаменитой книги «History of the decline and fall of the Roman empire» (История упадка и разрушения Римской империи), охватывавшей судьбу Римской империи от конца II в. до 476 года. Сначала Гиббон на этом и хотел закончить работу, но, занимаясь разработкой материала, он увидел, что после падения старого Рима остался новый Рим — Константинополь, и потому решил написать и его историю до падения, то есть до 1453 года.

Последний том труда Гиббона вышел в 1787 году в Лозанне, куда он окончательно переселился в 1782 году. Охватывая период времени почти в полтора тысячелетия, преследуя задачу уяснить условия, при которых пало римское государство, сочинение Гиббона блестящим образом преодолело все трудности такой сложной темы. Но критика вплоть до XIX века находила в нём и крупные недостатки, и прежде всего — его отношение к христианству, рельефно выразившееся в главах XV и XVI.

Здесь историк, в объяснении причин успехов христианства, отодвигая на второй план сущность христианского учения, считает следующие факты главнейшими агентами распространения религии Христа: 1) нетерпимую ревность христиан; 2) чудесные действия, приписываемые первобытной Церкви; 3) учение о загробной жизни, 4) чистоту и строгость морали верующих, и 5) единодушие и твердую организацию граждан христианской республики. Нападки на эти главы были так многочисленны и так ожесточённы, что Гиббон был вынужден на них ответить особой брошюрой: «A vindication of some passages in the XV and XVI chapters of the Hist. of the decline etc.» Если в указанном отношении Гиббона к христианству можно видеть влияние французской просветительной литературы, то в его изображении Юлиана можно говорить об особой точке зрения историка.

В противность Вольтеру и энциклопедистам, он видел в этом императоре не рационалиста, выступившего на борьбу с христианством в силу философских принципов, а лишь типичного представителя отживающего политического миросозерцания, полного предрассудков, предубеждения и тщеславия.

Меньше всего нападали на Гиббона за вторую половину труда, где он необыкновенно мрачными красками изобразил византийскую историю: для него Византия — воплощение нравственного и политического застоя. Если в настоящее время не все это изображение можно признать верным в частностях, то в общем картина, нарисованная Гиббоном, безусловно верно передает главные очертания византийской истории. Сочинение Гиббона переведено на все европейские языки.
Википедия